«Интересно, как поступит оппозиция? — размышлял он. — Что может сказать Билл Шварц? Собственно, ничего. Я выложил все как есть, и обратной дороги нет. Теперь, когда все знают, что существует возможность эмигрировать, дело двинется вперед семимильными шагами. Слава богу, хранилища наконец опустеют, что должно было случиться уже давно. Жаль, что я не знал об этом прежде, чем начал выступать за проект Бруно Мини, — неожиданно подумал он. — Я мог бы избежать разрыва с Солом. Но так или иначе, меня выберут».
— Джим, думаю, вы добились своего, — тихо проговорила Дороти Гилл.
— Вне всякого сомнения, — сказал Фил Дэнвил, довольно улыбаясь. — Что ты об этом думаешь, Дотти? Теперь все не так, как раньше. Где ты раскопал информацию, Джим? Вряд ли тебе это досталось даром…
— Да, — коротко ответил Брискин. — Я заплатил дорого. Но дал бы даже вдвое больше.
— А теперь пойдем выпьем, — сказал Фил. — За углом есть бар, я его заметил, когда мы сюда ехали. Идем.
Он направился к двери, за ним последовал Джим, глубоко засунув руки в карманы плаща.
Улица была заполнена людьми, махавшими ему руками и выкрикивавшими приветственные возгласы. Он тоже помахал в ответ. Среди его сторонников были как белые, так и цветные. «Хороший знак», — подумал он, двигаясь следом за полицейскими, прокладывавшими ему дорогу к бару.
Неожиданно из толпы к нему начала протискиваться невысокая рыжеволосая девушка в сверкающей пижаме из шкуры вуба — одежде, модной среди девушек из «Золотых врат». С трудом переводя дыхание, она спешила в его сторону.
— Мистер Брискин…
Джим остановился, недоумевая, кто это такая и что ей нужно. Судя по всему, одна из девиц Фисбы Ольт.
— Да? — улыбнулся он.
— Мистер Брискин, — выдохнула рыжеволосая девушка, — по спутнику ходят слухи, будто у Джорджа-Уолта есть какие-то дела с Верном Энджелом, шефом чистовиков. — Она схватила Брискина за руку. — Похоже, вас хотят убить. Будьте осторожны.
Видно было, что девушка очень взволнована.
— Как тебя зовут? — спросил Брискин.
— Спарки Риверс. Я там… работаю, мистер Брискин.
— Спасибо, Спарки. Я тебя запомню. Может быть, смогу дать тебе пост в правительстве, — улыбнулся он.
Девушка продолжала оставаться серьезной.
— Я пошутил, — сказал он. — Не грусти.
— Думаю, они в самом деле хотят вас убить, — снова предупредила Спарки.
— Не исключено, — пожал плечами Джим. Слегка наклонившись, он поцеловал девушку в лоб. — Ты тоже береги себя, — бросил он на прощание.
— Что собираешься делать, Джим? — помолчав, спросил его Фил Дэнвил.
— Ничего. А что я могу сделать? Остается только ждать. А сейчас я собираюсь просто выпить.
— Вы должны себя беречь, — сказала Дороти. — Что мы станем делать, если с вами что-то случится?
— Возможность эмиграции останется, даже если меня не будет, — ответил Брискин. — Вы сможете разбудить спящих. Как говорится в кантате сто сорок Баха: «Wachet auf» — «Спящие, проснитесь». Отныне эти слова должны стать вашим девизом.
— А вот и бар, — сообщил Фил Дэнвил.
Полицейский открыл перед ними дверь, и они один за другим вошли внутрь.
— Мистер Брискин? — послышался рядом с Джимом мужской голос. — Я Лэртон Сэндс-младший. Возможно, вы читали обо мне в гомеогазетах…
— О да, — ответил Джим, не ожидавший увидеть здесь трансплантолога. Он протянул руку. — Рад вас видеть, доктор Сэндс. Я хотел бы…
— Прошу прощения, но говорить буду я, — прервал его Сэндс. — Я хотел бы вам кое-что сообщить. Из-за вас двадцать лет моих изысканий теперь гроша ломаного не стоят. Можете не отвечать, я не намерен затевать с вами спор. Я говорю это лишь затем, чтобы вы знали причину, — сказал Сэндс, опуская руку в карман плаща. Достав лазерный пистолет, он направил его в грудь Джима Брискина. — Не понимаю, чем вам помешала моя самоотверженная работа ради больных, причем настолько помешала, что вы пошли против меня? Впрочем, не вы один. Но все-таки вы могли бы выбрать себе цель более достойную…
Он нажал на спуск. Пистолет не выстрелил. Лэртон Сэндс разочарованно посмотрел на свое оружие.
— Майра, моя жена, — почти извиняющимся тоном проговорил он. — Вынула энергетический заряд. Видимо, опасалась, что я захочу ее убить.
Он отшвырнул пистолет.
— Ну и что дальше, доктор? — после короткой паузы хрипло спросил Брискин.
— Ничего, Брискин, ничего. Будь у меня больше времени, я бы проверил пистолет. Но я спешил, чтобы застать вас здесь. Вы произнесли героическую речь, которая заставит людей поверить, что вы желаете решить их проблемы… Естественно, мы с вами куда лучше ориентируемся в истинном положении дел. Кстати, вы отдаете себе отчет в том, что разбудить всех гибов нереально? Вы не сможете сдержать обещание, поскольку некоторые из них уже мертвы. Я лично несу ответственность за смерть около четырехсот человек.
Джим Брискин ошеломленно смотрел на доктора.
— Да-да, — кивнул Сэндс. — У меня был доступ к хранилищам Департамента общественного благосостояния. Догадываетесь, о чем я? Изъятие каждого органа означало смерть одного человека, который уже не будет оживлен — никогда! Но полагаю, рано или поздно приходится сыграть козырной картой?
— И вы бы это сделали? — спросил Джим Брискин.
— Я уже это сделал, — поправил его Сэндс. — Прошу лишь помнить, что я убивал обреченных на скорую смерть, а взамен спасал жизнь кого-то живого и бодрствующего, полностью зависящего от моей помощи.
В это мгновение к ним подошли двое полицейских. Доктор Сэндс судорожно дернулся, но его уже держали за руки.
— Это что, покушение, Джим? — побледнев, спросил Фил Дэнвил, встав между Брискином и доктором Сэндсом. — История любит повторяться.
— Да, — с трудом выдавил Джим.
У него пересохло в горле. Казалось, что больше от него ничего не зависит. Если не получилось у Лэртона Сэндса, это вовсе не означает, что не получится у кого-нибудь другого, причем без особого труда. Технология производства оружия за последние сто лет стала намного совершеннее, и об этом знал каждый. Теперь убийце не требовалось даже находиться рядом. Убийство можно было совершить издалека, словно с помощью какой-то зловещей магии. А необходимые средства стоили недорого, и почти любой имел к ним доступ — даже, как показала история, обычное ничтожество без каких-либо связей, денег и фанатических устремлений.
Случившееся было дурным знаком.
— Что ж, думаю, стоит продолжить, — сказал Фил Дэнвил. — Что хочешь выпить?
— «Черный русский», — помолчав, решил Джим. — Водка и…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
